3.4. Нерелигиозное понимание христианства в мире, ставшем взрослым
Бонхёффер был одним из немногих служителей Церкви, активно участвовавших в борьбе против нацизма. В апреле 1943 г. он был арестован и заключен в берлинскую тюрьму Тегель, где пробыл 18 месяцев. Затем его перевели гестаповскую тюрьму строгого режима, а потом отправили в концентрационный лагерь Флоссенбург, Здесь 9 апреля 1945 г., на рассвете, он был повешен по обвинению в государственной измене.
Из тюрьмы Бонхёффер писал родителям и своему другу Эберхарду Бетге, который опубликовал эти письма в 1951 г. под заголовком Сопротивление и покорность67. Можно сказать, что они принадлежат жанру богословских писем: это, как неоднократно называл их сам Бонхёффер, фрагменты некого Итога христианства.
Главная тема этих предсмертных богословских размышлений Бонхёффера названа уже в первом богословском письме от 30.04.1944: «Вопрос, не оставляющий меня в покое — это знать что такое христианство, или кем является Христос для нас именно сегодня». Более определенно Бонхёффер говорит об этом в письме от 08.06.1944: «Вопрос звучит так: Христос и иир, ставший взрослым». Другая формулировка проблемы приведена в письме от 30.06.1944: «Ты заставляешь в спешке
67 D.Bonhöffer, Wiederstand und Ergebung, Briefe und Aufzeichnungen aus der Haft, Hg. von E.Bethge, Cbr. Kaiser Verlag, München 1951.
51
формулировать интересующую меня тему: завоевание Иисусом Христом мира, ставшего взрослым».
Бонхёффер пытается ответить на этот вопрос, предлагая тревожный и смелый тезис: «в сердце современности настало время нерелигиозного понимания христианства: только оно соответствует высоте ставшего уже взрослым человека». Здесь следует подчеркнуть два момента: повзрослевший современный мир и горизонт нерелигиозного понимания христианства. Впервые в истории лютеранского богословия ключом нового богословского понимания христианства стала антропология.
Повзрослевший мир, или мир, ставший взрослым, — концепция, восходящая к Канту. Но внимательно изучив этот вопрос, я думаю, что в действительности она была заимствована Бонхёффером от Дильтея. Этот знаменитый философ истории и тонкий исследователь современной культуры определяет исторический процесс, приведший в Новое время человека к «зрелости», к «совершеннолетию» (Mündigkeit)68.
В письме от 16.07.1944 Бонхёффер пишет, что считает этот процесс правомерным, но тогда возникает проблема «Христос и мир, ставший взрослым», то есть, как сочетать движение мира к самодостаточности с верой во Христа? Бонхёффер ставит богословскую проблему, вытекающую из этого исторического события огромного культурного значения.
Он утверждает, что в отношении этой проблемы возможны две равно неприемлемые позиции: а) можно отказаться от веры, так как процесс автономизации человека освободил его от всякой подчиненности религии (и именно такова точка зрения Дильтея); б) можно отвергнуть правомерность этого процесса и, «совершив сальто-мортале, возвратиться в полное средневековье» — такова позиция старой апологетики, чьи нападки на повзрослевший мир носят «абсурдный, низкий и нехристианский» характер. Тем самым отрицается- либо ценность веры, либо законность наступления эпохи Нового времени. Согласно Бонхёфферу, это ложные альтернативы.
Но существует также возможность формулировки этой проблемы в неадекватных терминах, и это обычно происходит
68 Подтверждение этого моего тезиса можно найти в недавно появившейся работе E.Feil, Die Theologie Dietrichs Bonhoffers. Hermeneutik-Christologie-Weltverständnis, Mönchen 1999.
52
двумя путями: или устанавливается своего рода компромисс между христианской верой и современным миром, что в конеч-ном итоге приводит к фатальному устранению веры — такова позиция культурного протестантизма и либеральной теологии; или же вера противопоставляется повзрослевшему миру, как в диалектической теологии К.Барта, ведущей к пониманию христианской веры как абсолютно внеисторического акта Бога — это взгляд своего рода «веры вне мира?», веры без мира.
Бонхёффер хочет идти дальше этих крайних позиций, решительно и ясно трактуя проблему встречи христианской веры с современным миром (миром, ставшим необратимо взрослым). Он отвечает на этот вызов своим тезисом о нерелигиозном христианстве, (nicht-religioses Christentum). Каков смысл этого вызывающего беспокойство сочетания?
Согласно Бонхёфферу, оно имеет два аспекта: отрицательный и положительный. В отрицательном смысле нерелигиозное христианство означает конец религии и потому расстается с ней навсегда. Но что такое религия? Бонхёффер пишет в письме от 30.04.1944: «Время религии прошло... Мы идем навстречу совершенно нерелигиозной эпохе. Люди, такие, какие они есть, не могут быть больше религиозными». Религия имеет три фундаментальные черты: а) метафизичность: для религии как метафизики Бог — по ту сторону мира; б) обращенность к внутреннему миру человека: религия рассматривает человека как живущего внутренней жизнью без реальных связей с окружающим миром и историей и занятого лишь своим личным спасением; в) частичность: религия как частный феномен завоевывает себе пространство, некий сектор наряду с другими видами жизненного опыта и деятельности в реальности мире. В связи с этим вспомним о концепции Шлейермахера, рассматривавшего религию как «провинцию» (область) человеческого духа. Используя удачное выражение Ницше, можно сказать, что религия живет сама по себе как бы в некоем мире на заднем плане (Hinterwelt), а не в полноте реальности и истории. Кроме того, она индивидуальна и не имеет своей задачей одухотворение общественных и политических явлений. Это частное явление, не охватывающее всей целостности жизни и мира.
Очевидно, что Бонхёффер использует здесь критику религии К.Барта, разработанную им во время работы над его знаме-
53
нитым Комментарием. Но необходимо четко различать концепции религии у Барта и Бонхёффера. Понятие религии у Барта теоретико-систематическое, в силу чего уже по своей природе оно противостоит Откровению. Бонхёффер трактует религию с точки зрения исторических эпох, geistesgeschichtlich (духа времени). При таком подходе религия является «исторически обусловленной и преходящей формой выражения человека», «христианской одеждой», которая может быть отброшена взрослым миром. Подводя итог, можно сказать, что нерелигиозное христианство — это постметафизическое, постиндивидуалистическое, постбуржуазное и постзападное христианство.
А что такое нерелигиозное христианство в позитивном смысле? Какой облик оно примет во взрослом мире? Сам этот термин является, прежде всего, новым герменевтическим критерием, который Бонхёффер определяет также как «нерелигиозная», или «секулярная», интерпретация библейских или богословских понятий, а кроме того, это единственный герменевтический инструмент, соответствующий миру взрослого человечества69.
Бонхёффер — Worttheologe, богослов слова, подлинно лютеранский теолог. И все же он упрекает Барта в «позитивизме откровения». Согласно Бонхёфферу, Барт не пытался понять Слово Божие в герменевтическом горизонте мира и истории. С другой стороны, считает Бонхёффер, Бультман с его программой демифологизации Нового Завета недостаточно радикален, так как истолковывает в демифологизирующем смысле только понятия, связанные с Weltbild (картиной мира) самого Нового Завета.
Для Бонхёффера проблематичны не только мифологические, но и религиозные понятия, то есть те, что составляют понятийную ткань христианской религии в ее исторически обусловленной формулировке. Если богословие Откровения Барта не учитывает герменевтическую проблему, если демифологизация Бультмана — это усеченная герменевтика, то нерелигиозная, или секулярная, интерпретация стремится быть более глобальной и вместе с тем менее редукционной герменевтикой.
69 Для понимания этой концепции следует обратиться к знаменитому эссе немецкого богослова Г.Эбелинга (G.Ebeling) L'interpretazione поп religiosa det concetti ЫЬНаф in F.E.Reati (ed), Dossier Bonhöffer, Milauo 1994.
54
Именно поэтому Бонхёффер воспринял распространенную в ранней Церкви концепцию «соблюдения тайного» (Arkansdisciplin), яоторая, по его убеждению, включает и понятие нерелигиозной интерпретации. По выражению известного ученого и друга Бонхёффера Бетге, эта концепция служит «необходимым контрапунктом».
В ранней Церкви требование «соблюдать тайное» запрещало посторонним присутствовать на главной части богослужения. Это не вводило новой границы между «религиозным» и секулярным пространством», но служило для защиты верующих во время отправления богослужения с тем, чтобы они могли черпать силы жить в миру подлинно христианской жизнью. «Соблюдение тайного» служит миру, питая «духовно богатую и интенсивную» мирскую жизнь. Следовательно, нерелигиозное христианство остается христианством, обладающим Словом, культом, таинствами и молитвой.
В сущности, нерелигиозное христианство представляет собой обновленную концепцию Бога, Христа, Церкви и христианской жизни.
В некоторых своих письмах Бонхёффер намечает в общих чертах этот новый облик христианства: «Оно означает конец религии и ее «Бога», которого религия мыслит в виде Deus ex machina, извлеченного in extremis, чтобы дать решение кажущихся неразрешимыми проблем (письмо от 30.04.1944). Бога рассматривают также «как затычку для дыр в нашем знании» (письмо от 29.05.1944), как рабочую гипотезу в вопросах, которые человек в состоянии решить при помощи одного своего разума или как «защитника» реальности мира, ответственность за которую человек может уже полностью взять на себя.
Парадоксальные выражения из письма от 16.07.1944 призывают христианина жить жизнью взрослого человека, не прибегая к Богу религии или Богу как «рабочей гипотезе»: «Необходимо жить в мире etsi Deus non daretur, не прибегая к Богу религии», иначе говоря, «необходимо жить в мире перед Богом и с Богом, как если бы Бога не было». Очевидно, Бонхёффер не предлагает вообще отказаться от Бога, но призывает жить с Богом, уважающим ставшего совершеннолетним человека, и отказывается от Бога, держащего человека в состоянии несовершеннолетия.
55
Бог религии всемогущ, Он подавляет человека и тем самым вступает в конфликт с достигнутой людьми автономией, тогда как Бог Иисуса Христа бессилен на кресте, но в этом бессилии дарует человеку новую жизнь. Религия подчеркивает слабость и немощь человека, прославляя всемогущество Бога: Бог застигает человека в границах его возможностей. Бог откровения в Иисусе Христе обнаруживает Свою слабость и немощь в мире, но находится в центре истории, сокрытом на Кресте. Рождается иная концепция трансцендентности: Бог не просто по ту сторону, или выше мира, но «в центре жизни, сокрытом в страдании мира» (письмо от 30.04.1944), Таким образом, Бонхёффер устанавливает в распятом Христе положительное отношение к миру. Религия и ее потусторонний Бог заставляют спасаться от мира и ведут нас, по выражению Ницше, к своего рода миру заднего плана (Hinterwelt). А Иисус Христос «призывает к жизни» и «соучастию в страдании Бога в реальности истории» (письмо от 18.07.1944). На вызов Нового времени, времени совершеннолетия человека, Бонхёффер отвечает богословием Креста (theologia crucis) явно лютеранского происхождения: немощь Распятого Бога рассматривается в pendant к автономии человека. Бог не возвышается над слабостью человека, но открывает Себя в немощи Креста, в самой гуще мирской реальности, призывая к жизни и одновременно к соучастию в страданиях Бога в истории.
Очевидно, что Бонхёффер придал христианству необычайной силы импульс движения навстречу секулярному миру, который воспринимается не только с уважением и симпатией, но рассматривается как герменевтический ключ для осовремененного понимания христианской вести: секулярный мир и совершеннолетний человек суть герменевтические критерии, благодаря которым христианство может обрести способность говорить с современным человеком. Труд Бонхёффера представляет собой опыт актуализирующей интерпретации, а не сведения христианской вести к понятиям неверующего, полностью секуляризованного мира.
Христианство и современный человек (включая сюда мир его жизни, его Lebenswelt) — полюса так называемого герменевтического круга, о котором в строго философских терминах говорит Г.Гадамер: в сущности, антропология — это герменев-
56
тический ключ осовремененного понимания богословия. Но к этой теме мы вернемся позже, в главе, специально посвященной герменевтическому богословию.
В заключение упомянем Набросок эссе по христологии, содержащийся в сборнике писем Бонхёффера Сопротивление и покорность70. Бонхёффер в 1933 г. написал уже цитировавшееся эссе по христологии. В нем Христос истолковывается в рамках структуры бытия-вцентре, а теперь в новой работе по христологии Бонхёффер использует понятие здесь-бытия-для-других (fur-Andere-Dasein). Иисус — человек для других. «Это именование, — комментирует Е.Бетге, — содержит некий этический импульс, предохраняет от клерикаризма и религиозного бегства от мира, а, кроме того, прославляет земную жизнь Иисуса, прожитую в солидарности с людьми. Оно является одновременно исповеданием веры, гимном, молитвой и истолкованием»71. Также и Церковь — «это Церковь, только поскольку она существует для других, и христианская жизнь — это жизнь ради других».
В начальный период своего формирования как богослова Бонхёффер был учеником А.Гарнака, а затем стал ревностным приверженцем диалектической теологии К.Барта. Все же его можно олределить как богослова постдиалектического периода: он исходит из убеждения, что темой богословия является Слово Божие (тезис диалектической теологии Барта), но в то же время с пониманием и симпатией углубляется в сердце современной культуры (отношение, характерное для либеральной теологии) и ставит христианскую веру перед лицом проблем современности. Он сам утверждает это в одном из своих последних писем; «Церковь должна выйти из своего застойного состояния. Мы должны вернуться на открытый воздух духовной и культурной встречи с миром. Мы должны также идти на риск говорить спорные вещи, если это позволяет рассматривать вопросы жизненной важности. Как «новый» богослов, который все же несет в себе либеральное наследство, я стою за то, чтобы ставить подобные вопросы. Среди молодых немногие могут соединять в себе эти две вещи» (Письмо от 03.08.1944).
70 D.Bonhöffer, Entwurf für ein Essay der Christologie, Kaiser Verlag, München 1956.
71 E.Bethge, Dietrich Bonhöffer, Eine Biographie, op. cit.
57
Предложенное Бонхёффером христианство, определяемое им самим как -«нерелигиозное христианство в совершеннолетнем мире», было неверно понято радикальной теологией. Однако наиболее внимательные историографы всегда считали Бонхёф-фера подлинно христианским теологом. Его богословие, пусть фрагментарное и разбросанное в письмах, не полностью развитое и формулируемое порой в «спорных» выражениях (Е.Фейль), движется в направлении христианства, истолкованного для современного человека. Оно не бежит от мира, но остается верным ему. Это христианство ответственной жизни в участии и солидарности, вселенское христианство, освобожденное от своей западной культурной формы и идущее к другим народам, а значит способное на новые слова и новые действия.
58
