Скептическое исследование
Представленный выше обзор не имел целью дать исчерпывающую характеристику истории скептицизма. Он был предпринят для того, чтобы проложить путь новому, более значимому и правомерному скептицизму. Из-за отсутствия лучшего термина я называю этот скептицизм исследовательским скептицизмом («skeptical inquiry» — «скептическое исследование»). Этот скептицизм существенен для любого вопрошания о знании или взвешенного ценностного суждения. Этот скептицизм — ограничен, целенаправлен, селективен и позитивен. Он является частью реального процесса исследования. Модифицированный скептицизм этого рода может быть определен в свете следующих формулировок.
Во-первых, налицо огромный прогресс в фундаментальных науках и в технике. Этот скептицизм эффективен в области физических, биологических, социальных и поведенческих наук. Классические формы античного скептицизма, возрожденные на заре Нового времени, еще не осознавали огромного потенциала научного исследования. Сегодня пирронизм сдал свои позиции, потому что наука обладает внушительным объемом достоверного знания. Было бы бессмысленно топить все научные утверждения в болоте абсолютного сомнения. Те же самые соображения относятся к постмодернистскому субъективизму и прагматизму Рорти, которые, я убежден, также ошибочны.
Во-вторых, вопреки скептическим сомнениям, имеются методологические критерии, позволяющие проверить утверждения, претендующие на истинность. Это: а) эмпирическая проверка, основанная на наблюдении, б) логические стандарты связности и последовательности и в) экспериментальные испытания, в которых идеи оцениваются по их предсказуемым следствиям. Все это доказывает, что можно использовать и развивать объективные методы исследования для получения надежного знания.
В-третьих, мы можем применять метод скептического исследования ко многим областям действительности. Адекватное расследование заявлений о паранормальных феноменах может быть основано лишь на тщательно проведенной научной экспертизе. Относительно утверждений религиозного характера мы имеем все основания быть научными скептиками, поскольку можем использовать данные библейской критики, а также таких наук, как археология, лингвистика и история.
В-четвертых, мы давно преодолели границы культурного релятивизма в отношении ценностей и норм и являемся свидетелями рожде-
71
ния глобального общества. Крайности культурного субъективизма уже не имеют силы, поскольку налицо основа межкультурных ценностей. Есть также и система проверенных этических принципов и правил, которые очевидны prima facie1, и которые могут быть применимы в масштабах всего человеческого сообщества.
Таким образом, методы скептического исследования могут применяться к политической и экономической области, в которых мы оперируем практическими суждениями. Действительно, можно развить евпраксофию (eupraxophy), основанную на самом надежном современном знании, предлагающую обобщенную интерпретацию вселенной и концепции достойной жизни.
В-пятых, сомнение играет жизненную роль в контексте непрерывного исследования. Оно, тем не менее, селективно, не безгранично, контекстуально, а не универсально. Здесь работает и принцип погрешимости (fallibilism). Мы должны избегать абсолютных утверждений и допускать, что можем ошибаться. Наше знание основано на вероятностях, на которые можно положиться, а не на абсолютных и окончательных определенностях.
В-шестых, скептики-исследователи должны быть людьми непредубежденными, отрытыми новым возможностям, неожиданным поворотам мысли. В перспективе дальнейшего исследования они должны быть всегда готовы к сомнению и опровержению даже хорошо обоснованных принципов. Ключевой принцип исследовательского скептицизма — это поиск адекватных свидетельств и разумных оснований любых утверждений, претендующих на истину в той или иной области знания.
1 С первого взгляда (Примеч. пер.).
72
