Знаю, как
Существует еще один вид надежного знания, который скептики упускают из виду. Он лежит в основе нашего активного взаимодействия с миром и отвечает практическим критериям удобства. Я имею в виду технологическое знание, знание, как что-то сделать, практическое умение. Философы науки обычно пренебрегают технологией, предпочитая масштабные теоретические схемы науки. Но технология является незаменимой частью нашего знания о мире, давая пример активного взаимодействия с ним, в противоположность пассивному восприятию. Примерно то же можно сказать и в отношении обыденной жизни и здравого смысла, где мы не просто ищем знания о мире, но хотим воздействовать на него и добиваться результатов. «Знание посредством действия» — это не просто описательное или объяснительное знание (как это имеет место в науке), поскольку его целью является осуществление чего-то. Такое знание позволяет нам организовывать рабочий день и делать ремонт, творить, изобретать и мастерить вещи. Хорошей иллюстрацией этого рода знания являются мастерство и навыки, которыми обладают специалисты в прикладных науках, в механике и инженерном деле, в хирургии или компьютерных технологиях.
Аристотель назвал искусство «интеллектуальной добродетелью» (an intellectual virtue). Под этим он подразумевал нашу способность развивать aretë и technë, художественное и целесообразное знание. Оно позволяет нам жить в этом мире. Я уже обращал внимание на то, что традиционные эпистемологические доктрины пассивны. Воспринимающий или познающий человек пытается описать и/или постигнуть мир, и это сопряжено с тайной, поскольку человек не мо-
110
жет преодолеть пропасть между познающим и познаваемым. Но технологические знания - это средства, благодаря которым мы входим в мир, чтобы не просто описывать его, но и изменять, модифицировать. Если течет водопроводный кран, я могу взять ключ, снять этот кран и установить новый. При этом я делаю вполне корректный вывод, устанавливаю причину подтекания и устраняю его посредством ряда действий, в которых средства и цели адекватно связаны между собой. Таким образом, мы видим, что существует особого рода техническое знание, которое работает. Если я замерзаю в зимнюю стужу, то беру топор, рублю дерево, разжигаю камин и согреваюсь у горящих поленьев. Мое знание мира трансактивно, оно связано с взаимодействием. Мне нужно понять параметры, в которых действует природа, которую я использую в своих интересах, постоянно вмешиваясь в причинно-следственные ряды событий. Каузальная интерпретация имеет решающее значение в делах человека. У меня высокая температура, течет из носа, я кашляю, все тело ломит. Доктор прописывает мне антибиотики, которые помогают уничтожить болезнетворные бактерии. Таким образом, мы все время вплетаемся в жизнь мира, учимся что-то делать — ставить зубные пломбы, проводить операции, возводить плотины, строить мосты и т. д. Все это добавки к багажу нашего надежного знания. Это указывает на то, что общий каркас нашего знания составляет не просто теоретическая истина-ценность. Она проходит суровую проверку в применении ее к миру, в котором мы живем и действуем.
