Экзистенциально-психологические доводы: эффект плацебо
Теперь мы приходим к четвертому типу аргументов, к которым часто прибегают, чтобы подтвердить истинность той или иной религии. Это аргумент, предлагаемый такими различными мыслителями, как Кьеркегор и Джеймс. Он касается вопроса о смысле жизни, особенно для одинокого и углубленного в себя индивида. Даже если невозможно доказать существование Бога или привести адекватные доводы в пользу истинности воскресения, то вера, например, в то, что Бог в своем священном величии правит вселенной или что Иисус спасет наши страдающие души, дает некоторым людям огромное психологическое удовлетворение и чувство безопасности.
Теистам больно и страшно представить себе вселенную без Бога и конечной цели. В этом случае жизнь для них становится бессмысленной. Зачем бороться за свои цели, ради чего прилагать столько усилий, если в конце концов окажется, что все это ни к чему? Как примирить существование в мире с тем, что в итоге нас ждет смерть и ничто? Как перенести мысль о том, что те, кого мы любим и кто нам так дорог, однажды умрут, и мы их больше никогда не увидим? Мысль о пустой, безбожной вселенной для многих людей является источником невыносимых экзистенциальных мучений и страданий,
230
страха и трепета. Единственный выход для них — принять как реальность бытие Бога и истинность учений Христа (или Моисея, или Мухаммеда и т. д.). Даже если эти учения окажутся противоречивыми, невнятными и неудобопонятными и даже если они не будут полностью подтверждены свидетельствами или оправданы разумом, человек все равно может сохранить желание верить. Я имею право верить, если я хочу этого, утверждает верующий. Сам акт веры и соответствующих действий смягчают боль в сердце и помогают справиться с жизненным трагизмом. Так вера в Бога, хотя для скептика она и иррациональна, может оказаться мощным средством утешения: она обладает эффектом плацебо. Подобно таблеткам, содержащим лишь сахар, прописанным верящему в их целительные свойства пациенту, у которого нет органической патологии, вера может оказаться мощным лекарством. Религия является паллиативным, смягчающим средством для многих людей, чувствующих в ней нужду. Зачем отнимать у людей последнюю ию, если она позволяет им ощутить душевную гармонию и преодолеть мировую скорбь [Weltschmerz]?
Соответственно и исходящая из прагматических оснований известная аргументация Уильяма Джеймса в пользу воли к вере направлена на ее поддержание. Он утверждает, что предположение бытия Бога во вселенной создает некоторую основу для оптимизма и поддерживает волю к жизни. Если вернуть Бога во вселенную и снова расставить всю «мебель» на небесах по местам — несмотря на презрительные сомнения скептиков — или, по крайней мере, если поверить в это, — то человек окажется в силах справиться с делом выживания, и, надеясь на загробное существование, обретет уверенность в себе. Таким образом, даже если истинность верования и не подтверждена, следствия этого верования могут представлять ценность для конкретного человека и давать ему определенную психологическую стабильность. Эта религиозность стимулирует высокую мотивацию и позволяет человеку действовать в мире, в котором иначе было бы трудно или невозможно жить. Совместимо ли такого рода основание религиозного верования с рациональным поведением? Может ли человек получить какую-то выгоду от верований, если в результате критического исследования они рухнут под тяжестью выявленных заблуждений? Или же мы будем совершеннее, а наши жизни — богаче и значительнее, если мы согласимся с агностиком и воздержимся от суждения, или вместе с игтеистом и атеистом отвергнем всякого рода религиозные верования? Если идти дальше, то допустимо спросить, можем ли мы жить без иллюзий и какую роль играет фантазия в нашей жизни? Вот вопросы, к которым мы должны теперь обратиться.
231
