Натурализм
Позиция, которую я здесь отстаиваю, известна как натурализм. Существуют, по меньшей мере, две различных его интерпретации. Первая исходит из теоретического осмысления природы: она не находит свидетельств в пользу существования сверхприродной сферы и по этой причине отрицает состоятельность построений супранатурализма, теизма и спиритуализма. Такая теория природы, согласно Эрнсту Нагелю11, утверждает приоритет материи, то есть массы и энергии, иными словами, физических и химических структур мира, открытых естественными науками. Она допускает плюрализм как вещей, так и уровней организации и развития. Согласно этой теории натурализма все, с чем мы сталкиваемся и что можем познать, представляет собой часть естественного порядка вещей, неотделимого от природы. Понятия и категории, посредством которых натурализм
11 Ernest Nagel, Naturalism Reconsidered. In Paul Kurtz, ed., American Philosophy in the Twentieth Century: A Sourcebook from Pragmatism to Philosophical Analysis (N.Y.: Macmillan, 1966).
63
пытается постичь природу, основываются по преимуществу на данных науки.
Во-вторых, натурализм обеспечивает нас эпистемологической, т.е. методологической концепцией. В широком смысле, эта форма натурализма утверждает, что самые эффективные методы развития знания аналогичны используемым в науке, и что нам следует неотступно искать естественные причинные объяснения всему, что происходит в границах вселенной. Все, что подлежит разумному исследованию, пребывает в природе, а не вне нее. Натурализм, таким образом, есть метод исследования, предписывающий всегда и всюду искать натуралистические, естественные объяснения.
Я сторонник прагматического натурализма12, одной из форм натурализма как широкого философского течения. Согласно этой точке зрения, научное исследование следует рассматривать как средство обеспечения нас не "отражениями реальности", а гипотезами, работающими на практике. По Ричарду Рорти, суть прагматической интерпретации знания заключается в том, что истинные верования (beliefs) - это не "репрезентации природы вещей", а "эффективные правила для действия".13 Натуралисты-прагматики стремятся распространить методы научного исследования на всю природу и все аспекты человеческого опыта. Сам Рорти не приемлет эту форму натурализма.
Здесь часто возникает ключевой вопрос, применимы ли методологии и нормы научного мышления, принятые в области технологии, к сфере нормативного? Утверждается, что наука и технология незаменимы там, где речь идет о средствах, находящихся в нашем распоряжении, о цене и последствиях определенных целенаправленных действий; но они якобы бесполезны, когда дело касается вопроса о самих целях, которые лежат вне сферы научной рациональности. Тут явно сгущены краски, так как научные методы ежедневно находят применение в сфере экономики и политики, где компьютерные технологии, алгоритмы для принятия решений и теория игр оказываются вернейшими средствами в процессе оптимизации выбора. Можем
12 См. Paul Kurtz, Philosophical Essays in Pragmatic Naturalism (Amherst, N.Y.: Prometheus Books, 1990).
13 Richard Rorty, "Pragmatism without Method". Paul Kurtz, ed., Sidney Hook: Philosopher of Democracy and Humanism (Amherst, N.Y.: Prometheus Books, 1983), p. 262.
64
ли мы пойти еще дальше - в этическую сферу - и будут ли там наши суждения оставаться научными? Философы, работающие в русле прагматического натурализма, выступают, как правило, в защиту применения научных методов в этике и даже говорят о создании "науки о ценностях и ценностных суждениях". Не ошибочно ли пытаться перенести методы науки в эти сферы человеческого бытия?
Сидней Хук дает, возможно, наилучший из утвердительных ответов на этот вопрос. Он убеждает нас "применять научный метод на всем пространстве культуры" и утверждает, что "как правило, существует один надежный метод достижения истинного знания о природе вещей... и он находит свое наиболее полное воплощение в методах науки"14. Рорти возражает, говоря, что поиски метода в этой области неоправданны и что философы должны отказаться от них, как от неприемлемой формы "сциентизма".
Мои возражения на подобную критику сводятся к тому, что правила для руководства разума сами по себе уже являются нормативными и что здесь на карту поставлены не только этика и политика, но и сама наука. А есть ли какое-нибудь оправдание применению научной методологии? Да, и оно двоякого рода: (а) научная методология представляет собой самый эффективный инструмент для понимания естественных процессов по сравнению с другими методами и, с прагматической точки зрения, ее применение оправдано приносимыми результатами, и (б) она обладает внутренней ценностью, т.е. ценна сама по себе. Человеческие существа любопытны и жаждут знания, и она предоставляет в их распоряжение совершенный инструмент для раскрытия тайн природы.
Методы науки не остаются неизменными; они не фиксированы и не окончательны, и открыты для совершенствования. Более того, само приобретаемое нами знание не носит абсолютного характера. Оно не воплощает собой идеального порядка или структуры самой реальности. Верифицированные гипотезы и теории, с одной стороны, объективно обоснованы и описывают то, что пребывает вне нас как "реальное", с другой стороны, знание фаллибилистично, изменчиво, пробабилистично и несовершенно и абсолютного характера не имеет. Мы не можем быть уверены в чем-либо в абсолютной степени.
14 Sidney Hook, Naturalism and First principles. In The Quest for Being and Other Studies in Naturalism and Humanism (N.Y.: St. Martin's Press) 1961.
65
Научное исследование согласуется с методами рассуждения, характерными для здравого смысла. Таким образом, всякое резкое различие между теоретическими и практическими суждениями преувеличено, так как научное исследование реализует наши цели и проверяется экспериментально. Без сомнения, необходим более широкий термин, чем просто "научный метод", чтобы определить то, что я имею в виду. Попытка свести всякое критическое исследование к методам, применяемым в науке, конечно же, слишком упрощает дело, и Рорти прав, считая такое упрощение одной из форм "сциентизма". Я, естественно, далек от наивной веры в то, что "наука спасет нас" (в примитивном понимании этих слов). Более того, некорректно использовать парадигму модели исследования, применяемую в естественных науках, во всех областях человеческого бытия.
Мы нуждаемся в более универсальной модели рациональности, признающей известное разнообразие и плюрализм научных методов, и притом оставляющей место для их определенной преемственности. Разве методы, применяемые математиком и физиком-теоретиком, совершенно отличны от методов лаборанта-эксперимента-тора и инженера? И разве они не имеют ничего общего с методами, которыми вооружаются историк, стремящийся описать и понять определенную историческую эпоху, адвокат, защищающий дело в суде, преподаватель, прививающий студентам навыки овладения знанием, политик, пытающийся разъяснить людям свою платформу, специалист по медицинской этике, доказывающий правомерность эвтаназии, футбольный тренер, разрабатывающий для своей команды стратегию и тактику завоевания победы, или даже философ, дерзающий подступиться к вечным проблемам? Разве профессиональные различия влекут за собой резкое различие в методах?
Я считаю, что в каждой из этих областей используются сходные методы и формы рациональности. Более того, они находят применение в повседневной жизни: и тогда, когда мы ухаживаем за газоном, и когда идем за покупками в супермаркет, и когда провожаем наших детей в школу... Термин критическое мышление, похоже, подходит на роль общей модели, так как демонстрирует преемственность методов в пространстве от обыденного здравого смысла до научного исследования. Критическое мышление предполагает как разум, так и опыт в обретении нового знания. Оно включает научное исследование, прикладные технологии и технические навыки и находит при-
66
менение в обычной жизни, т.е. реализуется там, где мы формулируем практические суждения. Используется оно и в этике, политике, экономике и других областях. Нам повезло, что способность к разумному мышлению присуща человеческой природе, что она принадлежит к генетически наследуемым способностям человеческой расы. Критическое мышление означает нашу способность понимать и учиться, решать проблемы и справляться с новыми ситуациями, возникающими в среде нашего обитания. Оно выходит в сферу абстрактного, получая новое знание и используя его, чтобы преодолевать трудности и управлять средой в наших целях. Хотя определенная врожденная разумность является предпосылкой критического мышления, когнитивные навыки можно культивировать и тренировать, в противном случае они могут утратить остроту и пребывать в дремлющем состоянии без какого бы то ни было употребления. Способность критического мышления развивается образованием. Именно критическое или рефлексирующее мышление позволяет нам максимально использовать наши интеллектуальные возможности при решении проблем, которые мы встречаем на своем пути, независимо от того носят ли они характер абстрактный и теоретический или, наоборот, конкретный и практический. Критическое мышление позволяет нам докопаться до сути проблемы, выявить ее нерв и приступить к ее разрешению. Оно так же включает творческую компоненту. В столкновении с проблемой или затруднением плодотворны такие качества творческого мышления, как изобретательность и проницательность.
Примеры критического мышления можно обнаружить во всех областях человеческой деятельности. Им пользуется поэт, который вдохновенно пишет сонет, или композитор, сочиняющий камерную музыку, и даже теолог, эксплицирующий и интерпретирующий совокупность положений в рамках логически последовательной теологической системы.
Нередко мы ошибочно считаем умными тех людей, которые согласны с нашей точкой зрения, а глупыми тех, кто ее не разделяет. Нет никаких сомнений в том, что как скептики, так и верующие бывают умны по-своему. В качестве примера можно указать на фундаменталистов и атеистов. Научная компетентность позволяет специалистам приложить свои интеллектуальные силы к специфическому набору проблем узко специальной области, скажем, к медицинской
67
практике, будь то отоларингология или ортопедическая хирургия, онкология, акушерство или офтальмология.
Чем ученые-медики отличаются от астрологов, хиропрактиков, предсказателей или хиромантов? В сущности, и те и другие будут мыслить по-настоящему критически, если попытаются проверить свои верования, применяя принятые правила для руководства разума. Это значит, что каждому придется рассматривать свои верования как гипотезы и оценивать их по тому, достаточно ли они обоснованы, логически непротиворечивы и экспериментально проверены. Все положения, претендующие на статус убеждений, должны быть в принципе доступны для исследования сообществу ученых, которое компетентно оценить аргументацию, повторить (воспроизвести) опыты и получить подтверждение (или опровержение) подлежащим проверке данным.
Важно, чтобы на каком-то этапе критически оценивались основные предположения, лежащие в основании системы верований или области исследований. Например, можно задаться вопросом, насколько надежны основания теологии? Является ли откровение достаточным источником знания? Правда ли, что Коран иг Библия содержат слово Божье? Существуют ли факты, доказывающие бытие Бога? Вмешивался ли Бог в мирские дела и открывал ли Он людям свои цели? Если мы получим негативный ответ на эти вопросы, то следует отвергнуть всю сферу теологического дискурса. Оценивая правомерность астрологии, надо подобным же образом рассмотреть ее основания. Действительно ли время и место рождения индивида предопределяют его характер (тип личности) и судьбу?
Если основные предпосылки утверждений не имеют достаточной эмпирической базы, то необходимо быть готовым к тому, чтобы отвергнуть все основание системы верований. В таком случае она подобна карточному домику. К сожалению, фундаментальные положения теистических и паранормальных систем верования не рассматриваются критически, а принимаются на веру в качестве истинных. Из этих недостоверных посылок выводятся сложные системы представлений. Попытки отстоять их часто апеллируют к таким характеристикам, как логическая непротиворечивость или длительность исторического существования. Однако мы вправе спросить, достаточно ли обоснованы сами фундаментальные предпосылки? Если нет, тогда, перефразируя Давида Юма, следует "предать их огню".
68
Нередко случается, что ученый не желает выходить за пределы своей специализации. Так, например, многие ученые отказываются критиковать теизм, полагая, что это выходит за пределы их компетенции. Многие философы подобным же образом неохотно судят о достоверности определенных утверждений, будучи более заинтересованы, как они говорят, в прояснении понятий, чем в их оценке. Порой определяющим здесь является страх за свою карьеру или недостаток мужества, а не забота об истине. Возможно, именно гуманист-евпраксофист - человек с космическим мировоззрением, основанным на формирующейся научными достижениями целостной картине мира, а также разделяющий сумму практических ценностей, важных для достойной жизни - более других способен помочь нам сориентироваться в сфере нормативного.
