Творение
Отношение древних евреев к жизни в целом и к сексу было натуралистичным и религиозным в том смысле, что они принимали это как данное Богом. Иудаизм — «природная» и «классическая» религия, и она отводит должное место человеческому естеству. Однако иудаизм все время взирает на Бога неклассическим образом, минуя человека, как бы поверх него. А человека рассматривает не как мерило всех вещей, а как тварь Божью пред ликом Господа своего.
Поэтическое описание сотворения мира в первой главе Книги Бытия, сложные толкования, оставленные писателями-священнослужителями, фиксируют этапы Божественного творения. Постоянным рефреном звучат слова: «И увидел Бог, что это хорошо». Для того чтобы завершить создание мира, Бог сотворил человечество по своему образу и подобию и создал два пола. «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их». Вряд ли создание двуполых существ когда-либо входило в Божий Промысел, хотя такое представление в древнем мире было достаточно распространено. Но священнослужители реформировали старину и старались избегать политеизма. Как бы то ни было, и мужчина, и женщина — оба были «очень
235
хорошими», созданные и предназначенные для жизни по замыслу Божьему.
Сексуальная сила, которой Создатель наделил мужчину и женщину, предназначалась для размножения, продолжения рода созданий Божьих. Первым людям было сказано: «Плодитесь и размножайтесь», так что целью соитий было укрепление расы. Мир — благоприятное место для жизни и развития, и человечеству было сказано, чтобы оно «наполняло землю, и обладало ею, и владычествовало над рыбами морскими [и над зверями], и над птицами небесными, [и над всяким скотом, и над всею землею], и над всяким животным, пресмыкающимся по земле». Здесь нет ни тени отрицания мира, и иудаизм в целом отвергал целибат и аскетизм.
Записи о сотворении мира в последующих главах книги Бытие представляют собой ранние традиции, составленные писателями-яхвистами, названными так за то, что они использовали Божественное имя ЯХВЕ. Эти традиции были более жестокими, и в то же время более интересными. Вместо изложения последовательных стадий создания мира посредством простых, но могущественных Божественных слов, где кульминацией является сотворение мужчин и женщин по образу Бога, рассказывается, как земля и небо неожиданно появляются в один день. Мужчина был сделан из глины, как кукла, и Господь «вдунул в лице его дыхание жизни», а женщина была сотворена как «помощница» и спутница Адама, из его же ребра. Адам «из земли» назвал ее Евой, «жизнью», и она была «кость от костей моих и плоть от плоти его». Они были наги и не ведали стыда.
История их «падения» в результате ослушания, облачения Адама и Евы в одежды и изгнания их из Эдема имеет множество толкований. Однако традиционные комментаторы не объясняли падение как демонстрацию искушения злом, связанным с сексом. Первые толкователи с полной уверенностью утверждали, что соитие Ада-
236
ма и Евы произошло позже, после того как они покинули Эдем, когда «перед ними лежал весь мир». Грехопадение состояло в том, что первые люди не повиновались Божьему приказу и съели плод «с древа познания добра и зла». «Первородный грех» был восстанием против Бога, «первое непослушание человека и плод с того запретного дерева».
Все усложняет вавилонский миф, который соприкасается с историей об Эдемском саде, часто используемой для обоснования существования смерти. Очевидно в первоначальной книге Бытие утверждалось, что смерть приходит в результате употребления в пищу плодов, и длительные споры были вызваны тем, была ли это немедленная смерть для Адама и Евы «в день, в который ты вкусишь от него», или же речь шла о постепенной смерти всего человечества. Мильтон считал, что «смертельный вкус дерева принес в мир смерть и все наши беды». За то, что люди съели запретный плод, они не были наказаны немедленно. Но Бог проклял женщину («В болезни будешь рождать детей»), и проклял Адама («В поте лица твоего будешь есть хлеб»). И затем изгнали пару из Эдема, пока они не успели попробовать от Древа Жизни, видимо, другого священного древа, плоды которого сделали бы их бессмертными.
Любопытным персонажем в этой истории был говорящий змей, причем его не идентифицировали как сатану или дьявола. Именно змей сказал женщине, что «она не умрет», вероятно, потому, что некоторых змей раньше считали бессмертными, так как они сбрасывали кожу, но продолжали жить. Змея также является распространенным фаллическим символом, и в некоторых странах считают, что она обучает людей способам соитий. В книге Бытие змей говорит людям, чтобы они съели плод с дерева, и «откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло». Плод, который съели Адам и Ева, не называется, и, разумеется, это было
237
не яблоко. Это мог быть инжир или персик, с их сексуальной символикой. Съев плод, Адам и Ева сразу же поняли, что они наги, и сделали себе набедренные повязки из листьев инжира (фиговые листья). После изгнания Адам «познал» свою жену, и она понесла и родила сына.
Вторая история из книги Бытие так же сложна, как и большинство библейских сказаний, хотя и не такая запутанная, как та противоречивая часть, где говорится о Вавилонской башне. Присутствующие сексуальные элементы не считались злом или нарушением Божьей воли. Распространенное представление о том, что история об Эдемском саде — это история о первородном грехе, который поразил все человечество и даже передается по наследству, сопровождаясь чувством вины, — не имеет никаких подтверждений в Ветхом Завете. Нет никаких оснований предполагать, что там идет речь о сексуальной вине.
Следует обратить внимание и на цельность человеческой природы в библейских учениях. Тело и душа тесно связаны друг с другом. Поэтому в Библии говорится, что Бог не дал человеку душу, но человек сам стал «живой душой». Еврейское слово, обозначающее «душа» (непхеш) близко по значению к современным понятиям «личности» и указывает на отдельного человека в целом. Верили, что после смерти, которую расценивали как несчастье и уход в царство теней, оставалась возможность «возрождения тела». Такое психологическое единство очень отличается от эллинистического дуализма с его противопоставлением физического и духовного, которое появляется во времена Павла и затрагивает более поздние христианские учения о любви.
