Место торговли в мусульманских странах
Появление мусульман в Испании и Сицилии с VIII в., равно как и появление европейцев в Леванте в период Крестовых походов, уже само по себе привело бы к культурному обмену, точнее, к восприятию европейцами многих черт мусульманской культуры. Распространению мусульманской культуры, несомненно, способствовали энергия и мастерство арабов в области торговли. И дело было не только в том, что во всех странах господства ислама существовала однородная культура, но и в том, что производимые там товары расходились далеко за пределами мусульманских стран.
Торговля была неотъемлемой чертой человеческого общества с момента его возникновения, но в мусульманской цивилизации она занимала особое место. Ислам в первую очередь был религией торговцев, а не религией обитателей пустыни или крестьян. Мысль о том, что суровый монотеизм ислама связан с осознанием человеком собственного ничтожества под небом бескрайних пустынь, распространявшаяся в XIX в. Эрнестом Ренаном и др.*, не подтверждается фактами. Первые мусульмане
* Субъективистская концепция, так или иначе связывающая мусульманский монотеизм с мировосприятием жителей пустыни, поддерживается и некоторыми учеными XX в. Р. Генон, например, утверждает, что в Западной Европе восприятие монотеизма было затруднено, ибо в северных широтах, где солнечный свет слаб, все вещи предстают перед взором в их индивидуальном бытии, разрозненно. «Совершенно иначе обстоит дело в странах, где солнце своим интенсивным излучением, так сказать, абсорбирует в себя все предметы, заставляя их исчезать перед ним подобно тому, как множест-
34
бы не бедуинами из пустыни, а жителями торгового центра — Мекки и сельскохозяйственного оазиса'—Медины. Конечно, верно, что людские ресурсы для великой арабской экспансии черпались в пустыне, можно также сказать, что мусульманская мораль включала в себя великие добродетели бедуинов — в более подходящей для горожан форме. Пустыня была тем путем, при помощи которого совершали свои коммерческие операции мек-канские купцы,— как море было путем для венецианских и других итальянских купцов. С другой стороны, бедуины редко бывали ревностными мусульманами — как во времена Мухаммада, так и позже.
-------------
(продолжение * с предыдущей страницы)
венность исчезает перед Единством...».— R. Guenon, Apercus sur l'esoterisme islamique et le Taolsme, Paris, 1973, стр. 40—42.
Другой вариант той же концепции выдвигается в докладе И. X. Куреиши на симпозиуме «Бог и человек в современной мусульманской мысли» (Бейрут, 1967 г.). И. X. Куреиши сравнивает лесистые и пустынные местности, причем в первых, по его утверждению, «глазу трудно и даже невозможно отличить один объект от другого. Не поднимаясь на определенную высоту, здесь невозможно разглядеть весь лрс, и поэтому внимание сосредоточивается на единичном дереве. На самом деле взо.р не способен охватить даже целое дерево». В этих краях, заключает И. X. Куреиши, трудно выявить связь между частью и целым; в поисках этой связи ум часто обращается к воображению и «создает сложные системы философии и верований», игнорирующие логическое рассуждение. Напротив, в пуетыяе ландшафт не перегружен обилием предметов, взору открываются необъятные просторы, и глаз не отвлекается созерцанием деталей. «Ум поэтому развивает такой подход к окружающей среде, который имеет тенденцию подчеркивать целое, а не часть, обнаруживать отношение между частью и целым и не упускать из виду целого при созерцании частей». Отсюда простота и рационализм ислама, связанные со склонностью к абстрактному рассмотрению предметов окружающей действительности и бога. Эти рассуждения, при помощи которых И. X. Куреиши пытается вскрыть специфику мусульманского искусства, сталкиваются, однако, по его же словам, с одной «трудностью»: во-первых, арабы — жители пустыни — не всегда были монотеистами, а во-вторых, в мире существует много пустынных областей, в которых не возникало религий, аналогичных исламу (I. H. Qureishi, Muslim art.— In: God and man in contemporary Islamic thought. Proceedings of the philosophy symposium held at the American University of Beirut, February 6—10, 1967, Beirut, 1972, стр. 113).
Приведенная выше концепция специфики мусульманского мировосприятия находится в прямом противоречии со столь же субъективистской концепцией, развиваемой Л. Массиньоном и некоторыми Другими западными ориенталистами и усматривающей эту специфику в атомарном видении мира и неспособности мышления арабов (вля вообще семитов) к синтезирующей деятельности.
-----------------
35
Вместе тем, хотя ныне мусульманское крестьянство исчисляется миллионами, ислам как религия очень далек от трудовой деятельности крестьян в сельском хозяйстве (в отличие от религий других крестьянских общин) — он пренебрегает ими и не приносит им пользы. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что ислам принял календарь из двенадцати лунных месяцев и 354 дней и отказался соотносить свою систему как с солнечным годом, так и с временами года. Такой календарь бесполезен крестьянину. И то, что в Мединском оазисе произрастали финики и зерновые культуры, почти никак не отразилось на облике раннего ислама.
Не уделяя внимания крестьянам и бедуинам, ислам всегда был озабочен нуждами торговцев. Мекка, где он впервые появился, была городом торговцев и менял, крупные купцы Мекки организовывали торговлю и ремесла в районах от Южной Палестины до Юго-Западной Аравии — с ответвлениями в Африке. В более позднее время, когда ислам часто распространялся в результате общественного давления, следующего за военным вторжением, были такие части света, например, Восточная и Западная Африка, Юго-Восточная Азия, где переход в мусульманство стимулировался деятельностью «деловых людей». Последние, находясь в языческих землях, не делали секрета из своих пятикратных намазов. Их искренняя уверенность в превосходстве ислама поражала язычников, с которыми они вели дела. Переход в ислам вместе со смешанными браками приводил к образованию малых мусульманских общин на территориях язычников, эти общины постоянно росли'. Таким образом, по всему мусульманскому миру сложились в основном благоприятные условия для торговой деятельности. Путешествия не были затруднительны — особенно для мусульман. Можно предположить, что весь мусульманский мир был единой зоной свободной торговли, хотя не следует считать объем этой торговли повсеместно одинаковым. Но представляется очевидным, что торговля процветала на большинстве мусульманских территорий и влекла за собой общие черты в материальной культуре.
Когда Испания и Сицилия попали под власть мусульман, они сразу же включились в торговые отношения с прочими мусульманскими областями и постепенно вос-
36
приняли внешний облик мусульманской цивилизации. Ассимиляции мусульманской культуры происходила не по принуждению, а естественным путем. Арабы Испании, например, хотели пользоваться той же роскошью, к которой они привыкли в Дамаске, а местные жители, восхищавшиеся арабами, не желали от них отставать — насколько это было в их возможностях. Аналогичный процесс наблюдался в XIX в. в европейских колониях. Б Испании и Сицилии присутствие мусульман стало не только военный и политическим фактором, но также и культурным.
